Investing.com — Ветер изменился, и Мэри Поппинс пора покидать Европу.
Но сделает это она на своих условиях, когда после 16 лет пребывания у власти ее рейтинг по-прежнему заоблачный: подобный подвиг настолько редко встречается в конкурентной демократической политике, что возникает соблазн рассматривать ее достижения как неопровержимое доказательство величия.
Однако это было бы неверно. Ее величие сводится только к тому, что она воспользовалась невероятной удачей в начале своей карьеры, и отстаивала унаследованный ею статус-кво.
Своим крупным прорывом в 2005 году Ангела Меркель обязана поспешному решению ее предшественника Герхарда Шредера объявить внеочередные выборы до того, как станут ощутимы преимущества его реформ на рынке труда. Меркель унаследовала все их преимущества в виде снижения безработицы и гораздо более эффективной системы страхования от безработицы, в то время как на Шредера обрушилась вся ярость традиционного класса избирателей, который чувствовал себя преданным. Внутренние разногласия, которые впоследствии преследовали Социал-демократическую партию, сделали ее практически не избираемой, облегчили ей занятие и монополизацию центра политической жизни.
Оказавшись у власти, Меркель снова и снова ставила интересы Германии выше европейских. В 2011 году, после катастрофы на Фукусиме, она в одностороннем порядке ускорила закрытие оставшихся ядерных реакторов в Германии, чтобы укрепить свою внутриполитическую позицию против Партии зеленых. Последствия этого можно увидеть сегодня: хрупкая энергетическая система с заоблачными ценами на электроэнергию и постоянная зависимость от бурого угля, самого грязного из всех ископаемых видов топлива, что препятствует политике Германии и Европы в области борьбы с изменением климата.
Еще в 2015 году Меркель лично лоббировала у регуляторов в США, чтобы они сертифицировали грязные дизели Volkswagen как чистые. На этом этапе давление Германии на институты ЕС с целью скрыть вредные последствия для экологии от загрязнения дизельным топливом способствовало возникновению крупнейшего в Европе кризиса в области здравоохранения: согласно оценкам Европейского бюро по окружающей среде, в ЕС около 500 тыс. человек в год затрагивает проблема сокращения продолжительности жизни из-за загрязнения воздуха.
Влияние немецкого экспортного лобби неоднократно подталкивало ее к действиям, ставящим под угрозу долгосрочную безопасность Европы. Она смягчала отношения с Китаем и Россией, опасаясь потерять доступ к их рынкам. Результатом этого стали события на Украине и в Грузии, подавление свобод в Гонконге и разгул киберпреступности и шпионажа. Она потакала автократам в соседних странах, отказываясь проводить более жесткую линию против правительств Польши и Венгрии, несмотря на то, что они продолжают попирать верховенство закона — якобы ключевой европейской ценности.
Даже в том единственном случае, когда Меркель проявила истинное моральное мужество в своем подходе к мигрантскому кризису 2015 года, она проводила политику, не заботясь о европейских соседях: ни о приграничных Греции и Италии, ни о Великобритании, где ее шаг сыграл на руку кампании Brexit, которая использовала его для управления страхами по поводу неконтролируемой миграции.
Если Меркель когда-либо и действовала в более широких интересах — европейских, это потому, что их было невозможно отделить от более узких интересов самой Германии. Ее самое большое достижение -избежание обвала евро в период с 2010 по 2012 год — было вызвано осознанием того, что никто не может потерять от такого исхода больше, чем Германия.
«Дела в Германии не могут идти хорошо, если это не идет на пользу нашим соседям», — такова была ее мантра в мрачное время между 2009 и 2012 годами (эта мантра была не оригинальной, а скорее заимствованной у Ханса Дитриха Геншера, ранее долгое время занимавшего пост министра иностранных дел).
Ее ответ на кризис евро стал катастрофой для большей части континента: «смирительная рубашка» жесткой экономии не только для южной Европы, но и для Германии в форме Schuldenbremse, или «долгового тормоза». За этим последовало десятилетие упущенного роста, характеризовавшееся ужасающе несбалансированной экономической политикой: слишком жесткую фискальную политику приходилось компенсировать слишком мягкой монетарной политикой. Прирост богатства, который мог бы достаться наемным работникам, вместо этого достался владельцам активов, особенно жилья.
Этот дисбаланс решается только сейчас. В прошлом году, столкнувшись с экономической чрезвычайной ситуацией, с которой не могли справиться доктрины сбалансированного бюджета, Меркель нарушила собственное табу и поддержала план, который прямо возлагает на немецких налогоплательщиков ответственность за крупномасштабные заимствования Европейского Союза. И как всегда, канцлер проявила достаточно гибкости, чтобы не допустить нарушения статус-кво.
16 лет такого подхода затормозили европейскую политику в области цифровых технологий и изменения климата, не позволили ей устранить опасный вакуум власти, созданный в результате ухода США, и позволили националистическому авторитаризму закрепиться на континенте, где он уже нанес неизмеримый ущерб.
Ее преемнику придется добиваться большего, чтобы Европа смогла решить свои долгосрочные проблемы. Но кто из ее потенциальных преемников сможет удержаться и не копировать ее неоспоримую формулу успеха?
Автор Джеффри Смит