На фондовом рынке России в прямом владении физических лиц (без учета олигархов) находятся активы на сумму около 1.5 трлн руб., 500 млрд из которых были сформированы за последние 3 года шестью млн пришедших людей. Соответственно, миллион физиков до этого имели около 1 трлн. Через управляющие компании, приватное управление активами, пенсионные и страховые фонды накидывается еще 800-900 млрд активов косвенного владения. По грубым прикидкам, речь идет о 2.5 трлн руб. — это чуть более 500 баксов прямого или косвенного владения акциями в среднем на одно домохозяйство в России.
Для сравнения, в США в среднем одно домохозяйство имеет активов на фондовом рынке свыше 300 тыс. долл — это в 600 раз больше, чем в России! Такая большая сумма обусловливается разогнанной капитализацией и сверхвысокой концентрацией активов у 10% самых богатых в США. По медиане для всего населения не 300 тыс., а 40 тыс., но и в России по медиане не 500 баксов, а значительно меньше из-за слишком слабого распространения инвестиций в фондовые активы.
В США примерно каждое второе (52.6%) домохозяйство имеет инвестиции в акции прямо (напрямую через брокерские счета) или косвенно (взаимные фонды, пенсионные или страховые компании). Это свыше 68 млн семей или более 170 млн населения. В России даже с текущим невероятным ростом количества счетов речь идет о 7-8% семей, которые имеют какое-либо отношение к фондовым рынкам.
На 2020 год 13 млн семей или более 33 млн человек имеют доступ к чистым активам в среднем на 5.7 млн долл. или 2.6 млн по медиане, тогда как чертверть населения вообще ничего не имеет.
Чистые активы – это совокупные финансовые (кэш, акции, облигации, вложения в фонды любых типов) и материальные (недвижимость, земли, транспорт) активы минус долги. Четверть населения имеет отрицательный баланс, даже с учетом недвижимости. Безусловно, США беспрецедентно, даже запредельно богатое общество, где примерно четверть населения имеет очень высокий уровень жизни, а 5% сверхвысокий (более 7 млн семей).
В России лишь 70 тыс. семей имеют сверхвысокий уровень финансового обеспечения в терминологии, применимой к США, что составляет менее 0.15% от домохозяйств.
Все это для оценки пропорций и для понимания того, насколько длительный путь предстоит пройти России, чтобы относить себя к стране с высокой нормой финансового обеспечения населения. Первый шаг делается, и это тот самый импульс в виде 6 млн физических лиц, пришедших в рынок за последние три года. Но очевидно, что этого недостаточно – хотя бы потому, что суммы, которые люди несут в рынок, просто смехотворны. В среднем речь идет о 2-3 тыс. долл. Объемы распределения ликвидности в фондовые активы будут рано или поздно расти по мере роста благосостояния людей и доверия к рынку.
Рост благосостояния — слишком долгосрочная тема, которая растягивается на десятилетия и не может иметь устойчивый характер в моно-экономике с низким уровнем диверсификации и низкой концентрацией отраслей высоких переделов. Доверие к рынку — более осязаемое и подвижное понятие.
В России на каждый условный доллар или рубль инвестиций в денежные инструменты приходится менее 10 центов инвестиций в фондовые активы. В США на каждый доллар в денежные рынки — более 4 долларов в фондовые, дифференциал составляет сорок (40) раз!! Это и есть некое формализованное определение доверия.
Если история фондового рынка в США исчисляется несколькими поколениями (свыше 130 лет), то в России все укладывается в одно поколение с возможностью зарождения второго поколения людей, имеющих отношение к данной теме. Мы пока еще очень молоды как инвестиционный кластер.
Почему в России до сих пор не сумели родиться аналоги Berkshire Hathaway (NYSE:BRKb), Pimco (NYSE:PKO), Vanguard Group, BlackRock (NYSE:BLK), State Street (NYSE:STT), Price (NASDAQ:TROW), Wellington Management и других, не считая бангстеров JPMorgan (NYSE:JPM), Goldman Sachs (NYSE:GS), Morgan Stanley (NYSE:MS) и т.д?
Понятно, что время (достаточно малый срок прошел от зарождения рынка), низкая емкость рынка, низкая финансовая грамотность населения... Понятно, что низкий спрос на финансовые услуги, низкая ментальная готовность и склонность к риску у людей.
Однако проблема еще заключается и в фундаментальной инертности системы относительно запросов и скорости «взросления» общества. Под системой в комплексе понимаются власти (прежде всего, финансово-экономический блок), юридическая система, финансовая инфраструктура (через банки, биржу и клиринговые центры) и корпоративный менеджмент.
Из всех этих звеньев цепи наибольшую подвижность проявляет корпоративный менеджмент, который ощутимым образом меняет акционерную политику через повышение нормы отчислений в дивиденды и пытается повысить транспарентность и предсказуемость бизнеса. Рост качества корпоративного управления в России действительно наблюдается, но пока далек от сформированных стандартов в развитых странах. Но там эти стандарты не за один год сформировались, на это уходили десятилетия.
Но другие звенья цепи застыли в 90-х — это, прежде всего, сама биржа, финансово-экономический блок и юридическая система.
Здесь можно привести десятки, а может, и сотни различных примеров. Но если касаемо непосредственно фондового рынка и из последнего, то наиболее выпуклый случай произошел недавно в одном из исков к Московской бирже от Милтона по событиям экспирации WTI 21 апреля 2020.
Он интересен с двух сторон — концептуально (мотивами принимаемого решения) и аргументацией. Что касается аргументации, то практически весь текст — это реплика пресс-релизов и выступлений Мосбиржи, которые были подробно рассмотрены еще в апреле.
Сама возможность того, что ответчик (биржа) пишет резолютивную часть решения Арбитражного суда Москвы с минимальным участием судьи, показывает чрезвычайную глубину деградации судебной системы России. В корпоративных спорах в развитых странах представить подобное весьма сложно. Здесь уже не важно, административное давление было оказано на судью, паяльник в одно место в лучших традициях 90-х, либо обыденный для России метод чемоданных дел мастерства или что-то еще. В данном случае важно другое — судья вообще не пытался разобраться в инциденте и практически целиком и полностью использовал аргументацию биржи и ЦБ с минимальной адаптацией, если исходить из тональности и аргументации резолютивной части.
Что касается концептуальной стороны вопроса, суть инцидента достаточно проста: Мосбиржа нарушила непрерывность торгов 20 апреля, отвязав свой зеркальный контракт WTI от базового контракта, которым для Москухни является Light Sweet Crude Oil Futures на бирже NYMEX, что лишило возможности участников торгов контролировать риски. Второе — Мосбиржа провела экспирацию по ценам, которые были недопустимы торговыми системами (ни клиринговым центром, ни со стороны брокеров).
Ни до, ни во время, ни после ни одной отрицательной сделки по фьючерсам никогда не происходило, и до августа 2020 отсутствовала даже теоретическая возможность подобного. Другими словами, расчет был произведен по ценам, которые на уровне торговых систем были попросту запрещены. Тем самым, из-за цепи некомпетентных действий Мосбиржи был образован кассовый разрыв более чем на 1 млрд руб., что, по меркам российского рынка, достаточно крупная сумма. Москухня имела возможность, согласно своему регламенту, объявить форсмажор и произвести расчеты согласно условиям, которые были допустимы на 21 апреля. Торговые системы позволяли котировать вплоть до 0.01, что могло стать нижней границей, но это не было сделано, защищая интересы маркетмейкеров, аффилированных с биржей, которые на тот момент стояли в шортах.
Если отбросить всю юридическую ахинею (иначе этот утомительный и бессмысленный процесс растянется на несколько страниц), а попытаться кратко пересказать сущность судебного решения, то резолютивная часть говорит о том, что биржа ни за что не отвечает, ни в чем не виновата, ни перед кем не имеет обязательств. Более того, действовала исключительно добросовестно, ничего не нарушая и вообще «Торги были приостановлены, чтобы минимизировать негативные последствия для участников торгов». Проще говоря, мы (биржа) всем желаем хорошего настроения и здоровья, всего вам доброго! Мы ведь благо делали, от убытков трейдеров ограждали, а вы все такие неблагодарные! Примерно треть юридической галиматьи посвящена тому, чтобы рассказать, какой благодетель Москухня. Отныне кассовый разрыв на миллиард и больше классифицируется как процедура защиты интересов! Ок, ну допустим, а еще что?))
Вторая треть резолютивного заключения посвящена тому, чтобы рассказать, как происходит расчет вариационной маржи по фьючерсам (дважды два пытаются разжевать), и о том, что клиенты должны понимать и признавать риски (еще одно масло масляное). Фактически, происходит попытка искажения сути инцидента, когда внерыночные риски торговой инфраструктуры Мосбиржа пытается переложить на клиентов, которые не отвечают и не могут отвечать за торговую инфраструктуру. Когда за произведенную аварию должны отвечать те, кто не имеет к этому никакого отношения. Это как за аварию или взрыв на электростанции обвинять абонентов электросетей или вину за падение самолета переложить на пассажиров.
Если регламент Мосбиржи и ЦБ выстроен таким образом, чтобы продуцировать и потом покрывать кассовые разрывы, то это фактически письменное свидетельство в преступной и ущербной архитектуре российской финансовой системы. Что, собственно, и требовалось доказать.
Именно к этому я и подвожу. Это и есть главная кульминация. Кассовый разрыв неоспорим — это факт, и повезло, что он составил 1 млрд, а не 100 млрд, если бы подобное произошло на Brent. Но если финансовыми мошенниками (ЦБ, Мосбиржа и их коррумпированные прихвостни) выстроена система легализации преступлений и трансфера ответственности за технические сбои на клиентов, то это значит, что лица, которые должны быть ответственными за торговую инфраструктуру (на техническом и юридическом уровне), уходят от ответственности. А к чему это приведет? К неизбежным новым сбоям. Соответственно, вся архитектура российской финансовой системы потенциально уязвима.
Я уже говорил, что это один из множества примеров, которые за последние годы происходили регулярно — были события 25 декабря 2018 года на Brent, 9 апреля 2018 года на общем рынке, когда неадекватное управление риск-менеджментом на уровне НКЦ привело к форсированию проблем, а не торможению. Да примеров полно.
Почему капитализация российского рынка по мульпликаторам в сопоставимом сравнении с мировыми аналогами на самом днищенском уровне уже второе десятилетие? Почему российский рынок постоянно падает? Потому что нет институционалов, нет крупных игроков, нет выстроенной инфраструктуры рынка с высокой плотностью участников, которые были бы заинтересованы в защите своих инвестиций, как происходит в любой крупной цивилизованной стране. Бессмысленно и контрпродуктивно постоянно надеяться на нерезов, устойчивость и значимость финансовой системы делают только резиденты, а не заморские гастролеры. Те, у кого есть много денег и немного рассудка, не инвестируют в России. Либо гэбня затретирует и заберет бизнес, либо обанкротят конкуренты с купленным судами, где ничего нельзя доказать.
Почему ликвидность рынка настолько позорно низкая, что даже рынки в Турции, ЮАР и Саудовской Аравии обогнали Россию? Почему люди так и не стали нести значительные капиталы в рынок (пропорция 0.1 к 1 против 4 к 1 в США)? Да потому что нет доверия к системе. Да, пришли 6 млн, но они принесли буквально три копейки, нет крупных системообразующих игроков, которые бы защищали интересы рынка и бизнеса. Но и эти 6 млн могут разочароваться, если их расчехлят на сомнительных IPO/SPO и вечно падающих активах. На текущий момент большинство из них в убытках.
Нет вообще никакой защиты ни миноритариев/инвесторов, ни участников финансовых рынков в комплексе. Нет ни законодательства, ни культуры. Чемоданных дел мастера, которые управляют нашей финсистемой так и застряли в 90-х и не понимают, что паяльники не работают уже давно в цивилизованном мире. Их уровень, весь предел их компетенции — это подпольные казино и подвальные форекс-кухни, но они не соответствуют духу времени.
Исторический импульс в виде лавинообразного роста клиентской базы в России показывает, что российское общество созрело перейти на иной уровень. Общество готово и созрело, но не готовы власти, что и образует тот самый цивилизационный разрыв, когда общество требует перемен, но верхи не могут и не хотят. Так и начинается революционный запал… Это мы уже прошли в конце 80-х, когда инертность системы была настолько высокой, а деградация настолько глубинной, что образовался критический разрыв между ожиданиями общества и тем, что могла предложить система. Это может повториться вновь (тем более, мы видим по процессам в странах СНГ), когда власти утрачивают нюх духа времени. Все это началось не сегодня и не вчера, проблемы кристаллизуются годами. Меня одно удивляет — неужели их исторический бэкграунд и текущие события вообще ничему не научили?