Ладно Евросоюз, в зоне евро может появиться очередной кандидат на вылет, и как раз из стран ядра европейской интеграции. Центробежные силы овладевают Италией, в которой власти хотят сами решать, какие банки спасать, а в конце года предстоит референдум, способный положить начало независимости аграрного юга. Если из Евросоюза выйдет Великобритания, доля ЕС в мировом ВВП уменьшится на 2,5%-3% с нынешних 17-18%. Если же выйдет ещё и Италия, доля ЕС способна сократиться до 11-12%. Вместо Евросоюза, второе место в тройке лидеров займёт в этом случае Китай, у которого 14% от мирового ВВП.
При выходе Великобритании из ЕС, индекс CSI 300 нацелится на 3800 пунктов в течение полугода на ожиданиях увеличения сравнительной роли китайской экономики на мировом ландшафте. Как учил профессор Йельского университета Пол Майкл Кеннеди, мощь великой державы может измеряться только в отношении к другим государствам. Китай захватывает мир, используя собственные ноу-хау в сфере маркетинга и производства. Главная цель любой экспансии, и в том числе китайской, – это превосходство по показателям экономики, и ожидания распада Евросоюза дают почву для повышения индекса CSI после затяжной консолидации чуть выше целевого уровня фигуры «голова и плечи».
Сделать мир дешевле как маркетинговая идея мобилизует экономику на повышение производительности труда. В полном соответствии с концепцией Кеннеди, восхождение Китая как великой державы обусловлено наличием ресурсов и устойчивостью экономики. В равной мере он объясняется и развитием торговли в оборонном секторе и высоких технологиях, и фактическом отсутствием чрезмерных расходов из-за больших войн. Прогресс КНР ориентирован не столько на динамику ВВП, сколько на сетевой маркетинг как культуру ведения бизнеса, закрытую для иностранцев (даже при знании языка) и открытую для соотечественников. Приучить весь мир потреблять китайское можно не только качеством, но и ценой.
AliExpress и Alibaba - это огромный рынок. Через компанию Alibaba (Nyse: BABA), которую наши управляющие так удачно брали на pre-IPO, проторговывается по $15,6 млрд в год. AliExpress - это сотни миллионов товаров от сотен тысяч китайских ритейлеров. От электроники до товаров для спорта. Секрет популярности этих сайтов, конечно, не только в доступности товаров. Есть и чисто психологическое привыкание. Его дают низкие цены и безопасность оплаты только после доставки, которая в ряде случаев бесплатна. Даже при длительных сроках доставки, потребитель доверяет, и бросить вызов Алибабе можно только через кризис доверия потребителей. При нынешних масштабах бизнеса этой китайской организации, крайне сложно спровоцировать падение уверенности покупателей в масштабах всего мира.
До недавнего времени Китай поддерживал высокий курс юаня. Это надо было для того, чтобы иностранцы активно пользовались государственной валютой и привыкли к расчётам в юанях. Теперь иностранцы привыкли, в результате, юань воспринимается как региональная валюта, а КНР как региональный лидер на одной шахматной доске с Россией и США.
Тем не менее, когда мы смотрим на курс валюты или котировки ценных бумаг, не следует забывать о том, что глобальные планы экономики Китая намного шире. Скорее всего, приоритетом остаётся увеличение доли в мировом ВВП, которая только за последний виток кризиса выросла с 10% до 13-14%. Уже через пару лет динамичная китайская экономика, несмотря на плановый характер и моногорода, вероятно, потеснит ЕС в качестве второй экономики мира. Следующими на пути китайского локомотива станут США, на которые пока приходится около четверти экономики. И это бремя уже начинает Америку тяготить, потому что это экономика больших корпораций, а китайская экспансия имеет сетевую структуру, более лёгкую на подъём. Приобщиться к успеху Поднебесной через ведение бизнеса с КНР намного сложнее, чем через покупку шанхайских ценных бумаг.
Что сделает Китай второй экономикой мира в течение двух лет? Это производственная модель, основанная на дешёвых трудовых ресурсах. Как раз из-за некоторого повышения стоимости труда в КНР, товарооборот между Россией и Китаем за последний год сократился с $88-100 млрд до $68-69 млрд. С точки зрения затрат, настоящим откровением является средний подушевой доход в Китае, который продолжает оставаться в пределах 1 тысячи долларов в год. Дешёвый труд и отсутствие излишков в экономике делают Китай одной из самых конкурентоспособных экономик мира, и производить дешевле, скажем, в России сложно, даже после кризиса. Скромные издержки позволяют сыграть на понижение потребительских цен.
Суть китайской экспансии в том, что поставки товара сопровождаются поставкой средств для его производства и даже экспортом самих потребителей. Риски, связанные с расширением доли Китая на любом рынке, и на российском в том числе, теоретически снижаются через уменьшение подушевого дохода при повышении производительности труда. Но это почти невозможно, слишком долго придётся уговаривать рабочую силу меньше внимания уделять высшему образованию и уровню жизни. К тому же после внедрения китайских методов работы качество продукции рискует припасть ниже, чем у рабочих из КНР. Для многих европейцев и американцев будет проще заняться ремеслом, чем работать за такие деньги и в таких условиях, как китайцы на фабриках. Это становится причиной роста поставок из Китая не только товаров и средств производства, но и человеческого капитала, и потребителей. Возможно, что если бы не чайнатауны, мир не узнал бы ни об интернет-телефонии от японской компании Line, которая скоро выйдет на IPO (Nyse: LN) с расценками вдвое дешевле Skype, ни о более дешёвых альтернативах американского фаст-фуда.
Помимо дефляции, европейская цивилизация, будучи наследницей экономики афинских полисов и римских рабовладельцев, очень уязвима перед целым рядом экономических вызовов, в том числе, перед демографией. В наибольшем выигрыше от прорыва КНР на второе место по ВВП окажется американская цивилизация. «Плавильный котёл» экономики США уже успел адаптироваться к вызову тотального понижения стоимости продукции, с помощью роботизированной техники, сетевого маркетинга и агрессивных дискаунтеров.
Вероятность того, что скоро в мире всё станет китайским, минимальна, но доля экономики Европы в мировом хозяйстве (около 17-18%), конечно, уменьшится под влиянием КНР. Так же может сократиться доля в мировом ВВП у любой страны, которая не сумеет избавиться от излишков долларов, подкаченных за время количественных смягчений. В случае с РФ, кстати, чисто экономические риски проникновения Китая минимальны, так как минимальна долларовая доля нашей державы в мировом ВВП, всего 2-3%. Но целый ряд других европейских стран с развитым фондовым рынком находятся под ударом: Германия, Франция, Бельгия, Италия...
Новая мировая экономика - это мир онлайн-маркетинга и гуру-учёных, в котором всё дешевле, и по-настоящему ценится только способность монетизировать выдающиеся мозги. Вместе Китай с дешёвой рабочей силой и США с искусственным интеллектом работают на снижение цен на продукцию и изменение специализации неэффективных производителей. Чтобы понять, каким будет мир через 10 лет, достаточно зайти на сайт китайского онлайн-брокера. Обычно там есть пара десятков профессиональных инвестиционных консультантов, и они занимаются профессиональной помощью, которую нельзя роботизировать. А остальное давно поставлено на поток, с помощью решений, подсмотренных в США. Это продажи интеллектуальных услуг заинтересованному покупателю, которого ищут через привлечение клиентов на сайт.
Экономическая сила Пекина в том, что каждый отдельный китаец добивается поставленных целей, и в этом его поддерживает целая сеть соотечественников. При этом он может не до конца понимать даже своё собственное будущее, не говоря уже о том, чтобы видеть экспоненту юаня по отношению к доллару или китайских ритейлеров по отношению к американским. Неправильно думать, что основа экономической экспансии КНР - это просто дешёвые товары в интернет-магазинах. Это ещё и стратегия создания дешёвых копий высокотехнологичной продукции. Например, американских биотехнологических компаний, которые годами разрабатывают одно лекарство, или европейского и японского автопрома, тратящего огромные деньги на опытных конструкторов. С этой точки зрения, простому потребителю китайское экономическое чудо грозит торможением научно-технического прогресса и даже постепенным отставанием европейской экономики.
Китайская экспансия - это благотворный вирус. Но это если речь идёт о трудовой миграции, а не о предпринимательской. Если брать легендарный китайский текстиль, то Китай - это зачастую подделка под мировой бренд, сшитая из местной ткани. Покупают такое в России, да и по всему миру, потому, что производство собственной ткани даётся нелегко. Например, в РФ почти нет эффективных текстильных производств, и кроме импортной ткани шить подчас попросту не из чего. Естественно, что сшитое из тканей, поставленных из КНР, будет заведомо дороже и менее конкурентоспособно.
Нет ничего страшного в том, если французская и немецкая экономика скоро узнает о том, что такое «гиньоль в горячем цеху». Секрет китайского экономического чуда в повышенной специализации и в кошмарных условиях труда. Зарплата около 80 центов в час и 14-часовой рабочий день на фабриках КНР, работа в несколько смен - это норма. Конкурировать с Пекином можно только через ухудшение и удешевление продукции.
Но как быть с российской экономикой? Из Китая везут многое: от гранита для кухонных столешниц до смартфонов и автомобилей. Конечно, выход – развивать собственное производство. Но это лишь одна из опций. Китайская экспансия стала возможна благодаря тому, что себестоимость производимой продукции за счёт масштабов производства долгое время держалась ниже её цены, а последствия восстановления от фашистского наступления с северо-востока были минимальны. Основной особенностью социалистической экономики СССР оказалось то, что себестоимость продукции оказывалась выше цены, и средние переменные издержки превышали цену, при этом оборонный комплекс, который особенно активно развивался после второй мировой войны, длительное время не удавалось монетизировать. Так что вряд ли Китай ждёт такая же катастрофа, как ждала СССР, и вряд ли есть смысл цепляться за возможность догнать экономику КНР.
Если и стоит чему-либо поучиться у Китая, так это умению убирать из экономики излишки денег через созидательную культуру инвестирования. По сути, сбережения трудового народа в КНР канализируются в инвестиционные монеты и слитки, в различные внешнеторговые проекты, и благодаря этому у российско-китайского сотрудничества позитивные перспективы.
С каждым годом в мировой экономике будет больше китайского. Пекин, вероятно, не хочет восприниматься как сверхдержава, и культура КНР слишком закрытая для иностранцев. Но у КНР достаточно ресурсной базы для увеличения доли в мировой экономике, в которой Китай может постепенно догнать Евросоюз. Особенно с учётом того, что 5-6 процентных пунктов из 17-18%, приходящихся на ЕС в мировом ВВП, – это доля Великобритании и Италии. Если речь идёт о деятельности китайских предпринимателей в других странах, то защититься от этого явления на местном рынке пока можно только через покупку доли в их бизнесе. Сохранить стоимость долгосрочных сбережений поможет портфель китайских ценных бумаг, основанный на индексе CSI 300.
Михаил Крылов, директор аналитического департамента ИК «Golden Hills – КапиталЪ АМ»