Сегодня (30 июля) исполнилось ровно шесть лет с тех пор, как американская нефть WTI в последний раз торговалась выше $100 за баррель. А еще за шесть лет до этого (3 июля 2008 года) был зафиксирован рекордный максимум спотовых цен более чем в $145 за баррель.
А в наши дни WTI торгуется чуть выше $40. Так что же сдерживает рынок?
Во времена низких цен мы обычно говорим об избытке нефти (т.е. превышении предложения над спросом). В результате сырье попадает на хранение, и производители вынуждены снижать цену на свой продукт. Но все не так просто.
Некоторые потребители наращивают запасы
Кривая спроса и предложения не демонстрирует прямой корреляции с ценами, поскольку в некоторые периоды спрос превышает фактическое количество используемой нефти. Причина в том, что купленная нефть направляется на хранение.
Например, сейчас Китай является главным импортером нефти в мире. И хотя экономика страны действительно потребляет много нефти, большие объемы сырья отправляются в хранилища как государственных, так и частных компаний (которые в итоге тоже подчиняются правительству). И поскольку значительный объем импорта идет на хранение, Китай не готов платить полную цену за «излишек». Также стоит понимать, что Китай, скорее всего, даже нарастит импорт, если сможет сбить цены.
Проблемы спроса
Одной из причин того, что в 2008 году нефть смогла добиться таких успехов, была теория о скором исчерпании запасов сырья. Мэтью Симмонс в своей книге «Сумерки в пустыне», изданной в 2006 году, говорил о том, что в недрах планеты осталось гораздо меньше нефти, чем предполагалось ранее. В частности, Симмонс утверждал, что запасы Саудовской Аравии существенно меньше заявленных. А когда жизненно важного товара мало, цены начинают расти. Однако впоследствии оказалось, что Симмонс ошибся.
Нефти хватает, а вот пик спроса, похоже, уже был пройден. Долгосрочный прогноз для рынка нефти предполагает значительное снижение спроса на сырье в ближайшие десятилетия.
Некоторые эксперты полагают, что к 2040-м или 50-м годам электромобили займут лидирующую позицию в сегментах легкового и грузового автотранспорта, возобновляемые источники энергии и атомные электростанции оттеснят нефтегазовую энергетику на второй план, а пластмассы и удобрения будут производиться из меньшего объема нефти благодаря инновациям в отрасли. Хотя мы пока не можем сказать, насколько этот сценарий правдив, он уже оказывает реальное давление на цены.
Страх перед рецессией играет против рынка
В начале лета 2008 года (когда WTI торговалась на пике) рецессия уже была не за горами, однако мало кто об этом догадывался.
Цена на нефть в значительной степени поддерживалась верой в светлое будущее, которая начала рушиться уже через два месяца. Но 3 июля, когда нефть достигла своего пика, никто не знал, что будет дальше. Оптимизм нефтяной промышленности, крупных потребителей (например, НПЗ) и трейдеров был непоколебим.
2018 и 2019 года прошли под знаком надвигающейся рецессии, опасения в отношении которой подогревались торговой войной и инверсией кривой доходности. Однако спусковым крючком экономического кризиса стала глобальная пандемия и реакция на кризис в области здравоохранения.
ОПЕК потеряла контроль над ситуацией
В июле 2014 года WTI торговалась выше 100 долларов, поскольку никто не верил в возможность избыточной добычи. Несмотря на то, что за несколько недель до этого тогдашний министр нефти Саудовской Аравии Али аль-Наими заявил, что готов допустить перепроизводство со стороны ОПЕК, все верили в невозможность обвала цен.
Менее чем через шесть месяцев после этого WTI потеряла более половины своей стоимости. С 2016 года альянс ОПЕК+ неоднократно пытался укрепить цены на нефть, но эффект от этих усилий был минимальным. Еще до вспышки коронавируса трехзначные цены на нефть казались недостижимыми, несмотря на все усилия ОПЕК+.
Нефти хватает
Главным событием последних лет стал бум добычи сланцевой нефти в США. Сейчас Штаты добывают около 11 миллионов баррелей в сутки, а до начала пандемии показатель составлял 13,1 млн баррелей. Сравните это со средним объемом за 2014 год в 8,7 млн или 5 миллионами баррелей за 2008 год.
В то же время добыча в Венесуэле резко сократилась, во многом из-за того, что она не может позволить себе добывать нефть. Объем добычи снизился до 280 000 баррелей в сутки по сравнению с 2,3 млн баррелей в 2014 и 2,34 млн в 2008 годах.
Иран не может добывать нефть в полную силу из-за санкций. Сейчас страна добывает 2 млн баррелей в сутки против 2,76 млн баррелей в 2014 году и 3,88 млн баррелей в 2008 году.
В целом, общая нефтедобыча выросла благодаря бурению новых скважин и росту эффективности за счет технологических инноваций. Беспокоиться о возможной нехватке сырья нет никаких оснований. Скорее, есть опасения в отношении спроса — и такая ситуация наблюдается со второй половины 2014 года. Вот почему цены не вернулись к трехзначным уровням шестилетней давности.
Но главный урок последних двенадцати лет прост: никто не может сказать, что нас ждет дальше.