Не имеют значения новости и события. Рынку плевать на новости. Имеет значение лишь интерпретация этих новостей. При падающем рынке положительная информация игнорируется полностью, либо остается несущественной в рамках рыночного сентимента, тогда как негативная информация отыгрывается по полной программе. Справедливо и обратное при бычьем рынке.
На протяжении почти 5 лет с 2013 года рынки последовательно игнорировали любой негатив так, как будто внешнего мира не существует совсем. Погружение в матрицу произошло во всепоглощающем формате, были отключены все обратные связи с реальным миром. Самый очевидный индикатор того, насколько зашла неадекватность – это всплеск волатильности и объемов при выходе макроэкономической, корпоративной информации или важной информации (например, данных ЦБ по монетарной политике). Это легко считается – есть дата выхода информации, есть исторические ряды средней волатильности и объемов в указанный период и есть реакция на эту информацию.
Наиболее сильная реакция на информацию из реального мира в посткризисный период была с 2009 по 2011 и с 2012 постепенно угасала, дойдя до ноля в 2016-2017 годах. Ноль – это когда волатильность и объемы находятся в рамках статпогрешности в момент выхода информации и через 4-5 часов после.
Когда-то в западных конторах существовали целые отделы, которые посимвольно изучали все пресс-релизы центральных банков, все эти «минутки» от ФРС, чтобы предсказать изменение риторики и реакцию на рынке. Точно так же анализировали стат. ряды разрыва между прогнозным значением и фактическим по макроэкономической статистике (все эти ваши платежные балансы, дефициты бюджета или данные по занятости). Потому что раньше информация действительно влияла на рынок. Не долгосрочно, но в рамках торговой сессии разлет волатильности был более, чем существенный, а остаточный эффект мог растянуться на несколько дней. Я сам прекрасно помню этот период и следил за календарем корпоративной и макроэкономической статистики. После 2013 все это было уже не нужно, с 2016 рынок и реальный мир существовали вообще в параллельных измерениях. Обратные связи не просто деградировали, их не стало совсем. Стоит ли говорить, что и долгосрочные риски никто не оценивал?
В былые времена обостренной чувствительности рынка одни лишь намеки на возможность повышения ставок могли низвергнуть рынки в хаос, а о сокращении баланса вообще речи не шло – это на грани апокалипсиса. В 2016-2017 рынок пережил не просто цикл повышения ставок и вполне конкретные намерения сокращения баланса. Пережил так, что показал сильнейшее ралли за 100 лет!
На самом деле на траектории повышения ставок рост рынков ограничивается чисто техническими мотивами. Дивидендная доходность становится меньше, чем безрисковые ставки по трежерис, что заставляет как минимум мигрировать в облигации крупные консервативные фонды, типа пенсионных и страховых. Теоретически рынок может расти, если денежный поток в экономике столь значителен, что позволяет его абсорбировать в фондовых активах. Но это никак не относится к текущей ситуации. Денежный поток остался на уровне 2013, а рынки в два раза выше, т.е. эффект в два раза ниже.
И вот началось.